Анатолий Базун представляет новый
«атом истории» - готовальню!
- В кинохронике предвоенных и военных лет, когда создавалось оружие Победы, часто показывают залы конструкторских бюро с кульманами и склонившимися над ними инженерами. В руках у этих незаметных Героев войны можно рассмотреть чертежные инструменты. И в послевоенной хронике над такими же кульманами с такими же циркулями и измерителями над чертежами космических ракет стоят умнейшие и талантливейшие люди нашей страны.
Еще в раннем детстве я полюбил такой нехитрый, но такой замечательный инструмент, как циркуль. Отец показал, как с его помощью окружность разделить на шесть частей. Получались такие шесть лепестков. С помощью циркуля я делал разные мальчишеские самоделки, описать которые не позволит объем этой заметки.
Циркуль был самый простецкий – «козья ножка», хотя почему так его называли, я до сих пор не пойму. Когда меня учили машиностроительному черчению, в руках у меня оказалась готовальня. Однако и в техникуме, и, позднее, в институте от студентов требовалось выполнение чертежей в карандаше.
Выпуск первых готовален датируется 1960 годом, производство циркулей наладилось
в середине 80-х годов. К сожалению, после развала Советского Союза производство чертежных инструментов было остановлено.
Качество чертежных предметов было просто потрясающим - наборы отправлялись на экспорт в самые разные страны мира. Даже самый простой набор фирмы «Готовальня» состоял из 8 разных приборов. Более того, самый стандартный «школьный» набор изготовлялся из высококачественной стали, в комплекте также присутствовали заводские сменные грифеля для циркулей, а каждый циркуль разбирался на несколько частей, что позволяло прочистить механизм при его поломке.
С самым блестящим воспроизведением чертежного искусства я столкнулся на дипломировании в отделе № 16 Уральского электрохимического комбината (Свердловск-44), когда мне и моему другу Владимиру Аверину чертежница Люба (фамилии по истечении 55 лет не вспомню) выполнила чертежи – листов по шесть – тушью. И не только схемы установок и таблицы.
Люба писала рейсфедером. Помнится, что шрифт, применяемый ею, отличался от стандартного, но дипломная комиссия «не заметила» этого и защита прошла «на ура».
Современные компьютерные программы оставили без работы милые моему сердцу готовальни. Однако любовь к машиностроительному черчению осталась у меня навсегда. Свои готовальни храню как реликвию. До сих пор считаю, что чертеж – язык инженера. Однако… все чаще прибегаю к помощи «козьей ножки». Это как в песне Юрия Кукина: «А потом начинаешь спускаться, каждый шаг осторожненько взвеся. Пятьдесят – это так же, как двадцать, ну а семьдесят – так же, как десять».
